название: Моя голубаавтор: Sforzaжанр: романс
персонажи: Моника, Катерина, Трес
рейтинг: G
дисклеймер: Все права на мир и персонажей Trinity Blood принадлежат наследникам Есиды Сунао (компании Kadokawa).
примечание: Публикуется с разрешения автора, текст взят с форума
trinityblood.forum2x2.ru- Виновен, - камнем упали слова приговора.
Едва сдерживает негодование адвокат, но за фасадом благородного гнева прячется страх: ему платили очень большие деньги за услуги, а он не оправдал затраченных на него средств. Молчат потрясенные присяжные и просто зрители, допущенные в зал суда: у них на глазах развенчаны короли. Бесстрастны лица судей, никто не позволяет вырваться наружу даже крупице радости. Облегчение в глазах прокурора. Он мог бы быть героем дня, как человек, наконец-то схвативший за руку и добившийся осуждения одного из столпов криминального мира Сицилии. Но взгляды всех постоянно устремляются на другого человека. Золотоволосая, похожая на древнюю богиню, которую здесь когда-то чтили, женщина в красном окружена ореолом невозмутимости и величия. Будто сама Фемида на время появилась в грешном мире, чтобы свершить правосудие. Холодно смотрят голубые глаза, так же холодно поблескивают монокль и золотые украшения на роскошных одеждах. За креслом женщины стоят два мужчины в черных с белым сутанах.
- Виктор Ардженто, вы обвиняетесь.... – судья хорошо поставленным голосом зачитывает список преступлений.
читать дальшеОн велик. При прошлом Папе за это грозила смертная казнь, при нынешнем – пожизненное заключение в одной из тюрем строго режима. Не только Виктору, но и всем восьми членам его семьи. В зале суда присутствуют только семеро. Дочери Моники ни полицейские, ни помогавшие им ватиканские ищейки так и не смогли обнаружить.
- .... вы приговариваетесь к пожизненному заключению в замке Сан-Мерседес на острове Эл-Каньяно.
Одна из самых страшных тюрем, принадлежащая Святой Инквизиции. Обычно там содержатся еретики-рецидивисты. Черные как смоль глаза Виктора Ардженто впились в женщину. Взгляды скрестились. Судья тем временем зачитывал обвинения и приговор другим Ардженто. Краем уха Виктор услышал, что его жену заключат в другую тюрьму, недалеко от Рима. Все же лучше, чем Сан-Мерседес... Он вынужден отвести взгляд – солнечные лучи из окна коснулись золотоволосой красавицы, и драгоценные камни в крестах на ее одеянии вспыхнули нестерпимым блеском.
- Решение суда окончательно и обжалованию не подлежит. Да поможет вам Господь.
Сколько раз эти слова венчали его собственные триумфы... Не счесть... Встают судьи, стуча лавками, переговариваясь, поднимаются нестройной толпой люди в зале. Последней встает женщина в красном. Дачно выбранный момент, чтобы дать всем понять, кто на самом деле стоит за этим процессом. Хотя она так ничего и не сказала за все время процесса. Ватиканская лисица, знаменитая Железная Леди....
- Ты не доживешь до рассвета, кардинал Катерина Сфорца, - бросает глава семьи Ардженто, известный мафиози по прозвищу Паук.
Ни один мускул не дрогнул на прекрасном, точно выточенном из мрамора лице. Маска. В памяти тоскливо шевельнулось воспоминание о живом загорелом личике Моники. Сфорца прикрыла глаза и кивнула председателю суда.
- Увести подсудимых!
Излучаемая теми ненависть прибоем разбивается о холодную оболочку Катерины Сфорцы, хотя если бы взгляды могли убивать, то кардинал давно бы лежала бездыханной.
У выхода Виктор обернулся и выкрикнул:
- Завтра солнце осветит твой труп!
И опять никакой реакции со стороны посланников Ватикана, что приводит в недоумение судей.
- Ваше высокопреосвященство, я бы не стал недооценивать слова Паука. На свободе разгуливает немало его слуг, которых мы еще не словили, да и другие семьи наверняка захотят... - начал председатель.
- Это будет уроком для других, - негромко произнесла Сфорца. – Инквизиция не такая добрая, как я.
Она подала знак охране. Два патера, один невысокий и рыжеволосый, другой, статный мужчина средних лет с изящными усиками и бородкой, встали по обе стороны от кардинала, зорко глядя по сторонам.
- Вы отлично поработали, господа, - легкая улыбка скользнула по губам красавицы.
Судьи поклонились, и один из них ответил:
- Это был наш долг, ваше высокопреосвященство. За всех тех, кто стал жертвами Ардженто.
Катерина Сфорца величаво кивнула:
- Пусть Господь благословит вас. Хорошего дня.
И направилась к выходу, окруженная красным и золотым пламени.
***
Лишь в автомобиле Катерина слегка расслабилась и откинулась на спинку с усталым вздохом.
- Нашим агентам пока не удалось обнаружить следов Моники Ардженто, - Вацлав Гавел озабоченно гладил бородку. – В связи с этим угрозу ее отца стоит воспринимать серьезно.
- А как же, - усмехнулась Сфорца. – Паук известен тем, что держит свое слово, невзирая на обстоятельства. Она придет. Возможно, сегодня ночью.
Второй патер повернул голову.
- Предлагаю сменить место проживание, а в гостинице устроить ловушку.
- Нет времени, Трес-кун, да и не хочется поднимать весь личный состав по тревоге.
- Угроза вашей жизни составляет 68,5 процента. Я настаиваю... – не унимался патер.
- Извини, Трес. Но в этот раз твои возражения не принимаются. Нет.
- Может, вызовем «Железную Деву»? – предложил Гавел. – Туда убийцы точно не сунутся.
- Зато они сунутся в Ватикан и там их будет обнаружить намного сложнее, - возразила Катерина. – Давайте уж разделаемся с этим здесь, раз и навсегда.
- Я не одобряю этой операции, - предположительно киборги серии НС не страдали излишней эмоциональностью, но и у Сфорцы, и у Гавела создалось впечатление, что Трес бурчал.
Кардинал усмехнулась и провела ладонью по руке своего телохранителя.
- Я уверена в твоих способностях, Трес. Как и в твоих, Вацлав.
Хавел с признательностью склонил голову.
- Не беспокойтесь, Катерина-сама, все будет выполнено.
Трес промолчал. Он по-прежнему не одобрял идеи своей начальницы.
**
Темная и непроглядная сицилийская ночь не принесла ожидаемой прохлады. Теплый воздух был по-прежнему спертым, люди в городе спали с открытыми окнами, а то и вовсе на террасах под навесами из виноградных лоз. Из садов несся приторно-сладкий, терпкий запах ночных цветов, трещали цикады, в кустах возились какие-то ночные существа.
Залитая светом фенешебельная гостиница «Астори» казалась вымершей. У входа на красной ковровой дорожке маялся от скуки швейцар, тут же курили два охранника. Еще трое расхаживали по тротуару, переговариваясь. В коридорах прохаживались охранники иной «расцветки» - в черных сутанах. Ватикан.
Однако изящную черную фигурку, притаившуюся в тени розового куста, не заметил никто. Охранники пропустили и момент, когда неизвестный ночной визитер скользнул к стене и с кошачьей ловкостью начал взбираться по ней, цепляясь за балконы и используя архитектурные красивости как опору...
Окна балкона на четвертом этаже были распахнуты, ночной ветерок лениво шевелил тюлевые занавески. Все вокруг дышало покоем, и таким же спокойным было дыхание спящей в комнате женщины. На стуле лежала алая мантия кардинала.
Тень бесшумно просочилась в комнату и остановилась перед кроватью. В темноте блеснул металл.
- Умри, - прошептал безликий голос.
Бах! Вспышка, звон металла, спящая с неожиданным проворством вскочила и схватила тень за руки. Короткая борьба, закончившаяся поражением гостя из ночи.
- Не так быстро, милочка, - сказала женщина.
Ее голос и отдаленно не был похож на голос той, которая должна была находиться в этой постели. Вспыхнул свет.
Моника зажмурилась, ошеломленная. Все случилось слишком быстро, быстрее, чем она сумела среагировать.
- Хорошая работа, сестра Ноэль, - ее голос.
Другой голос над самым ее ухом:
- Благодарю, ваше высокопреосвященство. Это не было сложно.
Глаза привыкли к яркому свету, но по-прежнему сужены – уже от ярости.
- Моника Ардженто, - кардинал Катерина Сфорца скрестила руки на груди. – Слухи о вас оказались правдивыми.
Моника сжимает зубы, хотя уши алеют: от стыда и ярости. Она прокололась как глупая девчонка.
- И что мне теперь с вами делать? – золотоволосая красавица смотрит на нее с интересом.
«Прикажи всем своим псам удалиться, и я докончу свое дело!»
- Отпусти ее, Ноэль.
Несмотря на внешние изящность и хрупкость, руки черноволосой женщины подобны тискам. Усмехнувшись, она отходит,покачивая бедрами, и останавливается у балкона. Самый легкий путь к бегству отрезан. Моника криво усмехнулась и принялась массировать руки. Зеленые глаза стали холодными. Такими же холодными, как сталь в ее рукаве. «Ты не доживешь до рассвета». Незаметное движение, кинжал послушно ложится в ладонь. Рука резко распрямляется и он молнией летит в Сфорцу. Краем глаз Ардженто замечает движение в той стороне, колебание золотых волос и кривится: слишком поздно. Или... Кинжал воткнулся в грудь невысокого рыжеволосого патера. Карие глаза смотрят пристально, на полудетском лице – неземное спокойствие. Хотя его грудь пронзена.
- Стоять, - два дула многозначительно уставились на потрясенную девушку.
Катерина Сфорца выходит из-за спины патера.
- Вторая попытка. Будешь пытаться в третий раз?
- Нет, - она качает головой.
- Трес... – патер опускает пистолеты, покорный знаку кардинала.
Удар сердца. Второй. Третий. «Ты не доживешь до рассвета». Бросок вперед.
- На 0,35 секунд запоздно.
В другой ситуации это было бы романтично. Объятия, в которые ее заключили, были тверже стали. Перед носом возникло лицо того самого рыжеволосого патера. Только теперь в карих глазах горел недобрый красный огонек. Убийца с лицом мальчика. Убийца с чертовски красивыми глазами и милым лицом, отрешенно подумала Моника. Голос кардинала Сфорцы:
- Третья попытка. Впечатляет.
А зеленые глаза смотрят в глаза карие...
***
- Скажи, Трес, ты убил бы меня в ту ночь?
Киборг лежит рядом в траве и смотрит в небо.
- Позитив. Твои действия создавали угрозу для жизни Катерины-сама.
- Кажется, мне повезло, что она не жаждала крови, верно? – усмехнулась Черная Ведьма.
- Недостаточно информации для вывода.
- А ты как думаешь?
Трес повернул голову и внимательно посмотрел на Монику:
- Повторяю: недостаточно информации для вывода.
- А ее достаточно, чтобы выразить собственное мнение? – съехидничала девушка.
- Позитив. Тебе повезло, что ее высокопреосвященство была в хорошем настроении.
- Мадре Диос, какой же ты зануда! – она несильно стукнула кулачком Треса по груди.
Тот, не говоря ни слова, словил ее за руку и притянул к себе. Моника с удовольствием зарылась лицом в черную сутану.
- Не жалеешь, что не убил?
- А должен? Ты оказалась очень ценным и полезным кадром. Мне нравится с тобой работать.
- Мне тоже... Мне вообще нравится с быть с тобой.
- Подтверди данные.
- Что? – Моника непонимающе подняла голову.
- Подтверди информацию, которую ты только что мне сообщила, - кажется, губы патера-киборга дрогнули в чуть заметной улыбке.
- Хитрец, - усмехнулась Черная Ведьма и поцеловала его. – Так хорошо?
- Недостаточно, - после некоторого размышления заявил Трес.
- Да-а? – следующий поцелуй был более долгим и более глубоким. – Доволен?
- Негатив.
- Зануда.
- Знаю.
Прохаживавшийся неподалеку голубь насмешливо покосился на двух обнимавшихся в траве людей. Чего только не увидишь в этих ватиканских парках...
-
-
14.05.2009 в 20:16оно такое романтичное)
спасибо!
-
-
16.05.2009 в 12:43*прется как удав по асфальту* О да, Виктор Ардженто тут особо чудесен и прекрасен. з))
Хотя меня смутили Хавел и Катерина-сама, пара, которой все закончилось, и еще несколько моментов, но это мелочи, а какой же все-таки колоритный Виктор Ардженто! Sforza, он чудесен. О_О Сцена суда мне в целом очень понравилась!
Спасибо!
-
-
19.01.2011 в 00:47