название: De Profundis
бета: Аликс Альберти, zlaya_panda
жанр: ангст
рейтинг: G
персонажи: Катерина, Авель, Лилит, оригинальные
Дисклеймер: Все права на мир и персонажей Trinity Blood принадлежат наследникам Есиды Сунао (компании Kadokawa)
Примечание: посвящается замечательным косплеерам adelhaid и Wahnsinnige13, которые, собственно, и вдохновили. так же спасибо Аликс Альберти за образ Виктора фон Маннергейма.
Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак, будь ревностен и покайся.
Откровение, 3:19
Откровение, 3:19
Джулия закрыла окно – с озера дул прохладный ветер, не хватало еще молодой госпоже простудиться. Здоровье у нее такое слабенькое. А ведь она только-только поступила учиться. Не следовало бы сеньору ей этого разрешать. Но кого интересует мнение служанки? Джулия критическим взглядом окинула спальню, проверяя, все ли на месте, и, оставшись полностью собой довольна, отправилась в часовню за своей юной хозяйкой.
читать дальше
Огни на вилле Сербеллони гасли один за другим. Лишь окна герцогского кабинета светились над аллеей. Служанка думала, что завтра нужно сказать управляющему насчет фонарей – не дело это, оставлять господ без света, особенно, когда в доме гости. Этот барон фон Маннергейм производил впечатление человека капризного и избалованного. Как он косился на лучшие серебряные приборы за ужином! Словно выискивал на них пятнышки. А ну как заметит, что фонари в парке не горят? Хозяйке будет неловко.
…Катерина Сфорца не была набожна. Ее отец, герцог Миланский, находился в самом центре политической жизни Ватикана, и девочка с детства была приучена к мысли, что слепо и бездумно верующие люди очень часто становятся просто орудием для других, более расчетливых и прагматичных. Вечерняя молитва в одиночестве помогала упорядочить мысли и придавала силы для следующего дня. Но сегодня Катерина была полна благодарности – она добилась своего, поступила в Миланскую магистратуру. И молилась, сжав тонкие пальчики, искренне и горячо – чтобы Господь не оставлял ее и дальше.
Служанка вошла тихонько и, перекрестившись на гипсовую Мадонну, встала рядом, не решаясь потревожить госпожу. На щеках Катерины горели два алых пятна. Как бы не стало ей нехорошо опять, с тревогой думала Джулия. Наконец девушка открыла глаза и поднялась с колен, расправляя кружевные юбки.
В дверях Катерина оглянулась. Не на раскрашенную аляповатую Богоматерь, а на потемневшую от времени фреску на куполе. Оттуда смотрело на нее строгое лицо Черной Святой. В детстве Катерина была уверена, что Святая ей улыбается, но сейчас крылатая женщина с мечом казалось уставшей и печальной. Девочка наклонила голову и вышла в темный сад.
Первая часть плана прошла успешно. Виктор погладил кончиками пальцев тонкую стенку бокала и украдкой бросил взгляд в зеркало, усмехнувшись своему отражению. Барон чувствовал, что он прекрасен во всех отношениях. Умен, находчив, талантлив, красив (фон Маннергейм элегантно поправил рукой золотистый локон), удачлив, наконец. Да. Ему и стараться особенно не пришлось, стоило лишь задать разговору нужное направление, и герцог сам охотно все рассказал.
- Вы не поверите, барон, какие невероятные истории теперь рассказывают крестьяне об этом месте, - герцог Миланский от души рассмеялся. - Всего лишь заброшенные военные склады, а столько пищи для необразованных умов. Время от времени там, очевидно, срабатывает сигнализация или что-то в этом роде, а невежи твердят о страшном горном духе и таскают туда еду, чтобы его задобрить. А он, якобы, отгоняет от Сербеллони вампиров. Представляете?
Раскатистому хохоту вторил мелодичный смешок герцогини, и рубины на изящной ее шейке, чуть отмеченной возрастом, но все еще прекрасной, подрагивали и переливались. Виктор мысленно одобрил вкус Папы, настоящего отца девочки, которую герцог считал своей дочерью, и старательно рассмеялся.
- Значит, никаких таинственных могил и древних призраков? – уточнил он. – Признаться, я разочарован.
- И никаких древних кладов, - весело добавил герцог.
«Врешь», - подумал фон Маннергейм, и в этот момент кто-то хрипло вскрикнул внизу. Пора было переходить ко второй части.
Служанка что-то ворчала себе под нос, но Катерина ее не слушала. В галерее первого этажа было почему-то темно, погас даже свет в окне отцовского кабинета, и девочке стало страшно – родная вилла друг показалась чужой и незнакомой. Катерине мерещились мрачные тени, скользящие по стенам, и странные всхлипывающие звуки.
- Матерь Божья, - глухо сказала Джулия и резко остановилась, так что девочка почти уткнулась носом в ее вязаную шаль.
Дверь в кухню была распахнута. На пороге лежало что-то круглое и страшное, пялилось слепыми вытаращенными глазами. Катерина вдруг подумала, что это ей снится, наверное, задремала в часовне, сейчас ее разбудят, потому что в реальности так не бывает. Но служанка дернула ее за руку и потащила за собой – бегом, бегом в сад, подальше от дома.
- Все? – спросил Виктор, перебирая пальцами камни рубинового ожерелья. На атласной коже графини фон Фогельвайде эта изящная штучка будет смотреться более чем уместно.
- Не хватает девчонки. В ее комнате пусто.
- Катерины? Обыщите сад. Вы помните, что у нас приказ взять ее живой?
- Да, барон.
- Идите, - фон Маннергейм небрежно взмахнул рукой и вновь залюбовался собой. Глупые терране верят, что вампиры не отражаются в зеркалах. Вампиры, может быть, и не отражаются, а вот мафусаиляне - очень даже.
На Катерину у барона были свои виды. Ей придется заплатить за каждый презрительный взгляд, которым девица одаривала фон Маннергейма за ужином. Маленькая терранка считает себя слишком умной. Виктор усмехнулся – Кэмпфер ее получит живой, но путь из Белладжо до Берлина долгий... А пока что следует забрать то, за чем сюда явились рыцари тайного Ордена Розы и Креста.
Система безопасности работала исправно, как и все прочие системы бункера. Он не удивлялся - время давно перестало иметь значение. Неважно, сколько веков уже прошло и еще пройдет. Важно лишь одно – ее тело в медицинской капсуле по-прежнему лежит неподвижно и безжизненно. Он прислонился лбом к прозрачному пластику, мысли привычно вернулись в прошлое, и в этот момент истошно заверещала сигнализация.
Катерина задыхалась, ослабевшие ноги отказывались бежать дальше, кружевная юбка цеплялась за кусты роз, но Джулия упорно тащила девушку дальше – но не к воротам и парадному въезду в имение, а в противоположную сторону, в самый глухой уголок парка.
Отмычки Мага работали безупречно.
- Ну, что тут у нас? – осведомился Маннергейм, открыв последнюю дверь, и замер в недоумении. Кэмпфер говорил об аппаратуре. И ни слова об ее содержимом. Изначальный план операции предполагал, что дело барона – всего лишь найти вход в подземелье, но Виктор внес свои коррективы.
- Ого! Да это ж баба! – восхитился у него за спиной один из спутников.
Виктор шагнул вперед, разглядывая женщину за стеклом – смуглая кожа, совершенные черты лица, необычный узор на лбу. Почему-то вспомнилась старая сказка о Спящей красавице.
- Она живая или дохлая, барон?
- Не твое дело, - хладнокровно сообщил Виктор, наклоняясь над телом, - Вышли все вон, быстро! Вы меня поняли?
Ответом ему был странный булькающий звук. Маннергейм резко повернулся, выпуская когти и оскалив клыки.
Беглянок настигли возле самой ограды. Джулия уже готовилась подсадить девочку на каменное основание, когда из тени появились трое. Неприметная темная одежда, сверкающие желтые глаза, длинные когти.
- Доброй ночи, маленькая герцогиня, - промурлыкал один. - Слишком поздно для прогулок.
- Да, - продолжил второй, - придется тебе вернуться с нами в поместье.
Катерина стиснула серебряный крестик на шее.
- Нет.
- Беги, госпожа! - дрожащим голосом сказала Джулия и загородила собой девочку.
«Они недостойны даже смотреть на нее», - думал он, собирая то, что осталось от любопытных мафусаилян. Теперь придется подняться наружу, чтобы избавиться от мусора. И выяснить, как они открыли секретные кодовые замки.
Ошметки плоти он выкинул на опушке неподалеку от входа в бункер. Кому достанется угощение – зверям или птицам – его не заботило. Найдут люди – меньше будет гостей. Он направился обратно к своему убежищу. И вдруг внизу на темной вилле истошно закричала женщина.
Вампиры знали, что жертве никуда от них не деться – белое платье ярким пятном мелькало на фоне деревьев. Охота доставляла им удовольствие: хриплое дыханье терранки, отчаяние в глазах, мольбы и крики о помощи возбуждали.
- Ах, какая пышечка, - острые когти взяли служанку за подбородок, - Старовата немного, но ничего.
Джулия закричала. Крик этот подстегнул Катерину. «Господь, Богородица, Святая Лилит. Помогите нам. Пожалуйста». Девушка поскользнулась на влажной от росы траве и упала на колени. Знак свыше? «Нет. Просто так я не дамся». Она сняла распятие и зажала в кулаке.
- Вставай! – приказал в мгновение ока возникший рядом вампир, хватая девочку за запястье, и тут же отшатнулся, прижав ладонь к лицу.
- Она дерется, - удивленно сообщил он напарнику, - Проклятье, это серебро!
Второй вампир насмешливо фыркнул:
- Переломаем руки и выбьем зубы. Посмотрим, как она будет драться тогда.
Катерина молча смотрела на них строгими голубыми глазами. Джулия перестала кричать. «Теперь я осталась одна». Она поднялась на ноги – не подобает герцогине стоять на коленях перед этими тварями. Ухмыляясь, вампиры, двинулись к ней.
Высокая фигура перемахнула через ограду. Кто-то, пахнущий странно, отодвинул Катерину в сторону.
- Мы не должны им помогать, Лилит, это нечестно!
- Нечестно? Мы сами по себе – живое оружие. У нас есть ускоренная реакция, регенерация… а у них – слабые, измученные болезнями тела и невероятно стойкая воля к жизни. Это не может не вызывать уважения, Авель.
Несколько секунд – и все. Кричать больше некому.
Высокий бледный мужчина в забрызганной кровью необычной белой одежде стоял перед Катериной, и почти копируя ее собственный жест, сжимал в руке крест. А потом медленно, с запинкой, словно вспоминая, как это – говорить, он произнес: «Не бойся… Я на твоей стороне».